|
Самая презираемая каста зоны - опущенные и обиженные. В
нее попадают пассивные гомосексуалисты, лица, осужденные за
половые преступления, и жертвы насилия в самой зоне.
Опушенных называют петухами, маргаритками, вафлерами и
отводят для них отдельную территорию, так называемый
петушиный угол. В казарме петухи ложатся у дверей, в камере
- у параши или под нарами. Иногда их заставляют сооружать
ширмочки, дабы полностью оградиться от лагерного изгоя. В
столовой есть петушиные столы и лавки, где питаются лишь
опущенные. Если обычный зэк сядет в петушиное гнездо, он
становится законтаченным и лишается былого уважения.
Прибыв в ИТК или СИЗО, опытный уголовник прежде всего
выясняет для себя, где ютится обиженная братия, чтобы не
сесть в лужу. Петух обычно меченый: одет неопрятно и грязен
(ему запрещается мыться в бане и туалетных комнатах вместе
со всеми). В столовой он пользуется специальной посудой: в
мисках, кружках и ложках сверлятся дырки, и, чтобы суп или
чай не выливался, петух затыкает дырку пальцем. Уголовники
часто вместо "опустили" говорят "подарили тарелочку с
дырочкой".
Опущенным и обиженным поручают самую мерзкую работу:
чистить туалет, выносить парашу, обслуживать помойные ямы.
Если петух отказывается, его могут избить ногами (бить
руками нельзя), окунуть лицом в парашу, или даже убить.
Многие опущенные не выдерживают истязаний и сводят счеты с
жизнью.
Разговаривать с петухом - западло, общаться с ним можно
лишь половым путем. Идти в промзону бедняга обязан в хвосте
колонны, ему запрещено приближаться к нормальному зэку
ближе, чем на три шага, а тем более - заводить разговор.
Петух обязан уступать дорогу, плотно прижимаясь к стене.
Любой огрех чреват мордобоем.
Причин для опускания много. Сделать отбросом зоны могут
еще в следственном изоляторе, притом лишь за то, что ты
нагрубил авторитету или стал качать свои права. Как правило,
такое допускают новички, привыкшие командовать на свободе.
Бывали случаи, когда "дарили тарелку с дыркой" за внешний
вид, скажем, за смазливость, жеманность или чрезмерную
интеллигентность.
Пассивные гомосексуалисты и насильники малолетних
попадали в касту автоматически. Сокамерники еше в СИЗО
узнают сексуальную ориентацию и статью, по которой
обвиняется "новобранец".
Психиатры, изучавшие внутренний мир маньяков, утверждают,
что почти каждый из них бывал жертвой сексуальных
домогательств. То ли в армии, то ли в ИТК. Ростовский
Чикатило и краснодарский Сливко были опущены в воинской
казарме, иркутские маньяки Храпов и Кулик - в лагерной.
Наблюдения показали, что большинство сексуальных убийц ранее
имели судимость за изнасилование или развращение малолетних.
По мнению психиатров, лагерный обычай сильно усугубляет
патологические процессы в психике насильника и в несколько
раз обостряет половую агрессию. В петушином гнезде извраще
нец может превратиться в сексуального убийцу.
В 1980 году Иван Христич из Мариуполя попал в зону за
изнасилование малолетней. Суд попытался обуздать сексуальную
озабоченность Ивана Ивановича пятью годами лишения свободы.
Освободившись через два года, похотливый дядя Ваня
направился на стройки народного хозяйства Мариуполя. Было
тогда ему около сорока. Заодно Иван решился построить и
семью, женившись в 1984-м. Первые годы совместной
супружеской жизни протекали более-менее спокойно. Потом
Христич стал звереть. Он заманивал малолетних соседок по
подъезду в свою обитель, обещая показать попугайчиков, и
развратничал с ними. Через полгода он изнасиловал
четырехлетнюю девочку, затем зверски избил ее, вновь
изнасиловал и, наконец, задушил. Спрятав растерзанное тельце
в водонапорной башне, садист преспокойно вернулся домой и
nor| принялся за "показ попугайчиков".
Арестовали Христича в 1992 году. В процессе следствия
выяснились некоторые подробности его лагерного прошлого. В
зоне усиленного режима Ивана опускали четырежды. В петушином
братстве он провел два с половиной года (полгода в СИЗО):
чистил туалеты, убирал мусор, пятьшесть раз был избит
уголовниками. Молча сносил побои, ишачил за двоих и в конце
концов заработал досрочное освобождение. Знавшие Христича
раньше утверждают, что он вернулся из колонии другим:
замкнутым и домоседом.
С момента задержания и до окончания судебного процесса
Христич вел себя так, словно постоянно ждал удара в лицо. Не
плевка, а именно удара. Он очень боялся боли. Его глаза не
молили о пощаде, они просили одного: не бить. На допросах
Иван Иванович не запирался, охотно посвящал следствие во все
подробности случившегося. Рассказал, как, придя домой,
старательно отстирывал в холодной воде пуловер, забрызганный
детской кровью, как тер щеткой пятна на брюках, как
осторожно, стараясь не запачкаться, бросал поруганное тело в
колодец насосной. Казалось, беседуешь не с человеком, а с
механизмом. Христича расстреляли в 1994 году.
Красноармейского маньяка Федотова, расстрелянного в 1993
году, зэки опускали трижды. Он попал в ИТК за развращение
малолеток, к тому же мальчиков. После петушиной службы
Федотов вернулся домой и вскоре изнасиловал малолетнюю.
Затем расчленил в ванной комнате труп и по частям утопил в
привокзальных туалетах...
Пассивного педераста зона метит татуировкой - выкалывает
синяк под глазом или наносит определенный рисунок. Утаить
клеймо практически невозможно, и петух остается им на вечные
времена. Прибывая в очередной раз в СИЗО или НТК, он обязан
прежде всего уточнить, где здесь петушиный угол. В случае
утаивания и обмана опущенного могут убить те, кого он за
контачил своим общением.
С петушиным клеймом случались и грустные курьезы.
Легкомысленные и законопослушные обыватели выкалывают себе
на бедра, плечи или грудь что придется, лишь бы рисунок был
покрасивее да позабавнее. Скажем, руку с распустившейся
розой, музыкальный инструмент или перстень с сердцем.
Очутившись по капризу судьбы среди зэков, он с удивлением
слышит в свой адрес: "Вафлер". Петух то есть.
Начинается сущий ад, и попробуй докажи, что ты не петух.
Зачастую с такой наколкой и впрямь опускают. В зоне мигом
отыщется активный педераст. Или сам авторитет, желая
разгрузиться, воскликнет: "Клевый бабец. Трогать после
меня". Дожив до свободы, петухи часто избавляются от тату
ировки, выжигая ее или меняя "сюжет". Перстень вафлера
заштриховывают полностью - получается новый символ ("от
звонка до звонка"). После этого от тюрьмы нужно зарекаться.
Опытный уголовник сразу обратит внимание на "грязный"
рисунок и уточнит прошлое по лагерной почте...
К обиженным относят зэков, которых отвергли, но не
опустили. Например, законтаченных в общении с петухами,
карточных должников, отцеубийц, развратников или просто
dnundcs, не умеющего за себя постоять. Таких называют
парашниками. Они по лагерному рангу выше петухов, но уборка
туалета их не минует. Парашника в любой момент могут
наградить посудой с дырками.
Опускание - процесс стандартный: двое или трое держат,
один насилует. Иногда жертве цепляют на спину
порнографический снимок для возбуждения. Если кандидата в
петухи скрутить не удалось, пускаются на хитрость. Дож
давшись, пока он заснет, зэки мастурбируют на его лицо или
проводят членом по губам. После этого по лагерю или СИЗО
объявляется, что полку вафлеров прибыло. Так поступали с
бандитами, пошедшими против воров (см. главу "Воры и
бандиты").
Долгое время опущенные были полностью бесправными. Их
ставили ниже легавых, сук и козлов. Но их клан стал
приспосабливаться к зоне, создавать свой устав и свою
иерархию. Это происходило не во всех лагерях и тюрьмах.
Опытные зэки считали, что больше всего петухов на общем и
усиленном режимах, и называли такие зоны козлиными. Чем
строже режим, утверждали они, тем меньше вафлеров и больше
шансов им выжить.
На строгом и особом режиме среди опущенных зачастую
имеется петушиный пахан, так называемая "мама". Он
распределяет места в петушиных углах, руководит чисткой
туалетов и дисциплиной внутри отверженного клана. Он же и
поставляет "телок" для прочей уголовной братвы. На строгом и
особом режиме беспричинно избить обиженного или опущенного
не принято. Петуха могут ударить за непромытую парашу или
попытку завести разговор с авторитетом, но это бывает не так
часто: мама внимательно следит за порядком и сам наказывает
виновного. В нынешних колониях обиженные даже ухитряются
играть между собой в карты в своем углу.
Но самым любопытным является то, что петухи, пытаясь
выжить, заставили с собой считаться. Они стали защищаться
после того, как истязания достигли апогея: их заставляли
есть испражнения и языком вылизывать парашу. Доведенная до
отчаяния жертва шла на самоубийство, но не обычным путем.
Петух выбирал наиболее злобного уголовника и бросался ему на
шею, целуя и облизывая. Шокированный зэк убивал или калечил
изгоя, но сам становился законтаченным. Былое уважение мигом
улетучивалось, и посрамленный уголовник вскоре пополнял ряды
обиженных.
Петушиный клан мог реагировать на беспредел и более
организованно. Например, петух, проигравший свою жизнь,
становился торпедой, исполнял желание победителя. Тот же мог
поручить должнику законтачить авторитета, допустившего
беспредел. Выбора у торпеды не оставалось - должника за от
каз прикончили бы сами петухи.
Выйдя из ИТК на свободу, парашники, козлы и петухи
становились серьезной опасностью для воров. Лагерные
унижения порождали у большинства из них чувство ненависти, а
у многих - желание отомстить. Опущенные бандиты вновь
брались за оружие и начинали охотиться за ворами и их
окружением: шестерками, быками, пацанами. Порой погибали те,
jrn лишь упоминал о своей связи с ворами.
Вор из Таганрога Борис Исаев по кличке Муся был застрелен
на следующий день после возвращения из ИТК. В него пустили
две пули, причем в пах. Вор умер от потери крови. По мнению
оперативников, его прикончил некто Бобров, отбывавший
наказание в той же ИТК. Лагерная оперчасть выяснила, что
Боброва дважды опускали. При задержании убийца застрелился.
Лидер уралмашевской преступной группировки Гриша Цыганов,
промышлявший в Екатеринбурге рэкетом, враждовавший с
законниками и погибший от руки неизвестного убийцы,
привлекал в ряды своих боевиков бывших зэков, изнасилованных
в лагерях. Такие бойцы охотнее истребляли воровскую братву:
ненависть побеждала страх перед ворами.
|
|
